Надо родиться в мире Стержня, чтобы понимать, что такое запах безумия. Я, будучи приличным варваром, всю жизнь как-то обходился без этого ценного знания. Надо сказать, сэкономил себе таким образом кучу нервов – учитывая, к примеру, мои знакомства в юности. На наших вечных коммунальных кухнях и без того стояла неповторимая смесь ароматов (сигареты, грязная посуда, кот нассал на занавеску, и над этим всем – загадочный флер перегара. Какими правдами и неправдами эти невинные божьи твари ежевечерне находили деньги на винище – воистину загадка). Короче говоря, только запаха безумия нам не хватало.
Поэтому водить друзей ко мне на мою пустынную варварскую родину – на деле, конечно, в один из самых перенаселенных и условно-цивилизованных муравейников обитаемой вселенной – одно удовольствие. Про Шурфа разговор долгий, а вот с Мелифаро выходит форменное шапито. Сначала я, сама святость, битый час выслушиваю его нытье по поводу «этой ужасной моды», то бишь – необходимой конспирации. А потом шагаю с ним прямо в вагон метро.
Дело в том, что Мелифаро утверждает, что у нас весь город пропах безумием. По его словам, в лекаре тут нуждается каждый второй, а кристалл радости в карман не помешал бы и каждому первому. Этим мы и развлекаемся. В собственный выходной работаем в добровольческой армии ангелов-хранителей, а заодно немножко снимаем со своих душ бремя вины за собственную счастливую и беззаботную жизнь, полную чудес.
К счастью, психотерапия в наши планы не входит. Мелифаро, в оранжевой толстовке и голубых джинсах со стразами, жонглирует разноцветными шарами, и я почти вижу лишнюю, полупризрачную, пару рук у него над головой. Хорошо, что наши зрители не приглядываются. Я развлекаюсь с картами, и в конце фокуса главное – беззвучным заклинанием разослать их, легких бумажных бабочек, каждому пассажиру. В руки или на колени, а то и прямо в сумку. Оставить его улыбающимся и растерянным – гадать, почему у странных студентов не было шапки для монет, а на карте вместо каких-нибудь червей или пик...
Стоп. В этот момент он попался.